Добрый день, друзья!
Сегодня мы продолжаем экскурс по выставке, посвященной Новодвинской крепости.
20 марта 1701 года Карл XII утвердил план операции по уничтожению Архангельска. Во главе шведской эскадры в составе 7 кораблей и 850 человек в т.ч. 700 человек десанта, был поставлен капитан Карл Хенрик Лёве.
27 мая шведские корабли вышли в море. 25 июня подошли к острову Мудьюг под английскими флагами, выдавая себя за торговые суда.
Они захватили две поморских лодьи и русский военный караул капитана Крыкова, поднявшийся на борт шведского флагмана для досмотра. Шведы надеялись захватить в составе караула лоцмана, но просчитались.
Лёве поочередно допрашивал капитана Крыкова, переводчика Дмитрия Борисова (настоящее имя — Дмитрий Борисович Попов) и кормщика одной из лодей Ивана Рябова (настоящее имя — Иван Ермолаевич Седунов).
Им предлагали за крупное вознаграждение провести эскадру к Архангельску, угрожали. Русские отказались. Борисов, впрочем, рассказал о строительстве в устье Двины новой крепости, но ввел шведов в заблуждение относительно ее боеспособности.
На военном совете было решено штурмом взять крепость, а затем идти на Архангельск. Для штурма крепости выделили передовой отряд (шнява, два галиота, 120 человек и 19 пушек), который шел, под французским и голландским флагами, постоянно промеряя глубину.
В 10 часов вечера шведские суда подошли к Новодвинской крепости. Крепость к этому времени хоть и не была построена, но был создан мощный оборонительный узел, состоящий из большой батареи из 10 пушек на недостроенном Флажном бастионе, батареи на Марковом острове с 15 пушками, двумя батареями с 2 и 3 пушками.
Кроме того, был возведен редут для укрытия пехоты и прикрытия позиции с севера, на случай высадки десанта шведами на северной оконечности острова.
Для досмотра подошедших судов на карбасе выехал солдатский голова Григорий Животовский, командир Холмогорского гайдуцкого полка, составлявшего гарнизон крепости.
Когда караул начал забираться на борт, он увидел спрятанные пушки и шведских солдат, прячущихся на палубе. Отвалив от борта шведского парусника русский караул, поспешил к берегу! чтобы предупредить о приходе неприятеля.
Шведы, поняв, что разоблачены, подняли военные флаги и бросились в погоню, но примерно в 500 метрах от Флажного бастиона два судна сели на мель.
Существует легенда, что шведов специально посадил на мель Иван Рябов
Действительно, Рябов и Борисов находились на борту шведского судна, но при появлении русского караула их спрятали, а с началом погони расстреляли:
Борисов погиб, а Рябов, будучи раненым, притворился мертвым и, улучив момент, прыгнул за борт. Тем не менее, именно он, рискуя жизнью и делая вид, что сотрудничает со шведами, завел корабли в район мелей,
откуда их едва ли смог бы вывести даже лучший лоцман. Подвиг, который можно сравнить с подвигом Ивана Сусанина, был совершен.
С Флажного бастиона по шведским кораблям был открыт орудийный огонь. Однако расположение кораблей носом к крепости создавало сложности для прицельной стрельбы русским артиллеристам.
Но и шведы могли стрелять только из пушек, перенесенных на нос, так как в те времена все артиллерийские позиции на кораблях были по бортам.
Понимая, что выиграть это сражение, они не смогут, шведы пытались снять корабли с мели и уйти с наступлением прилива.
Была белая ночь и солнце ослепляло артиллеристов с батареи Маркова острова. Они смогли начать прицельную стрельбу лишь пару часов спустя, когда солнце отклонилось к востоку.
Первые же залпы нанесли очень существенный ущерб двум шведским кораблям. К севшим на мель вражеским кораблям на небольших судах уже спешили солдаты и работные люди крепости, а солдаты с Маркова острова шли вброд по мели.
Поняв всю бесполезность сражения, шведы на своих шлюпках добрались до третьего судна и около 11 часов дня ушли к основной части эскадры.
Ключ от Новодвинской крепости не попал в руки врага
Это была первая морская победа России. Победителям достались богатые по тем временам трофеи: 13 пушек, 150 ядер и различные припасы
Из этих трофеев Петр I распорядился 3 малые пушки отдать архиепископу Афанасию, отметив его вклад в строительство крепости.
После смерти Афанасия пушки хранились как реликвии в Архангельском Троицком кафедральном соборе, а после его ликвидации были переданы в музей.
На сегодня это всё. Продолжение следует…
