Начало здесь.
Послебрачные обряды
Они были связаны с приобщением молодой жены к семье и хозяйству мужа. Утром второго свадебного дня свекровь давала невестке какое-либо дело — припрясть немного пряжи, испечь три блина и т.п.
Некоторые «утренние» обычаи носили характер испытания: приходили ранние гости, которые приносили горшки с грязью, мусором, перьями и разбивали их в избе.
Молодица должна была подметать пол плохим веником -голиком. Это могло продолжаться, пока не поможет («научит») свекровь или муж не выкупит жену, угостив соривших вином.
Наиболее распространенным на Русском Севере обрядом второго — третьего дня свадьбы был первый поход новобрачной к реке, источнику или колодцу за водой. Нарядно одетую молодицу могли сопровождать свекровь, золовки, сам супруг, или толпа ряженых, которых после одаривали и угощали.
Завершающим этапом свадебного ритуала был сбор родни с обеих сторон на хлебинах в доме тестя. Второе свадебное застолье проводилось на второй день свадьбы или через несколько дней.
Заканчивалась свадьба, но молодые оставались под пристальным вниманием деревенского сообщества в течение года.
Особенным временем для них была масленица, когда повсюду в России происходило обрядовое выделение молодых пар. На Севере масленицей оканчивался период свадеб. Молодожёны ежедневно ходили в гости, принимали участие в гуляниях, катаниях на лошадях и с гор на санках, им пели песни и заставляли целоваться.
Крестьяне Русского Севера в конце XIX — начале XX вв. не признавали семьи без детей, что определялось в их среде необходимостью постоянного воспроизводства.
Испокон века рождение ребенка в семье считалось ниспосланной свыше благодатью, а материнство — главным предназначением женщины, смыслом её существования.
Языческое сознание жителей северных губерний, даже в начале XX столетия сосуществовавшее с православной верой и старообрядчеством, отождествляло продолжающую род женщину с землей-кормилицей, Великой Матерью всего живого.
Многодетная мать была женским идеалом и в христианстве. Православная церковь относилась к деторождению как к единственному оправданию и очищению плотских отношений супругов.
На фоне этих представлений бездетность воспринималась как кара за грехи. Возможность избавления от этой беды видели в молитвах и паломничествах по святым местам.
В народе считали, что всех детей, сколько «даёт Бог», несмотря на трудности содержания большой семьи, нужно рожать и воспитывать.
Крестьянская мораль строжайше запрещала сознательное прерывание беременности. Нравственные убеждения народа основывались на позиции христианской веры, признававшей ребенка с самого начала внутриутробного развития живым самостоятельным существом, наделенным бессмертной душой.
Плодоизгнание считалось несмываемым грехом, двойным преступлением — «погублением» не только детской души, но и своей.
Северные крестьянки долго не имевшие детей, совершали паломничество в знаменитую Соловецкую обитель и молились местным чудотворцам о даровании чадородия.
Если рождался долгожданный сын, то возрасте до 21 года его привозили сюда на год отрабатывать родительский обет.
Таких послушников называли в монастыре годовиками. В случае рождения дочери, мать вместе с подросшей девочкой совершала благодарственное паломничество на Соловки.
Беременность
В XIX — начале XX века северяне верили, что будущая мать особенно подвержена порче и сглазу, поэтому беременность долго скрывали.
Опасаясь злых сил, опоясывались обрывком рыболовной сети, завязывали узелками концы пояса, головного платка, лямки сарафана, гайтан креста. Прибегали и к средствам христианской защиты, т.е. часто молились, крестились, причащались.
Поведение беременной регулировалось многими запретами, к примеру, основанными на магии подобия: не перешагивать через верёвку, чтоб дитя не запуталось в пуповине, не сидеть на камне во избежание тяжелых родов и т.п.
Все обряды и обычаи дородового периода были направлены на сохранение и благополучное разрешение беременности.
Продолжение следует.
