Река Камчатка течет по низменности, расположенной между Срединным и Восточным хребтами. Прорезав узкой долиной хребет Кумроч — участок под названием «Щеки», — она впадает в Камчатский залив Тихого океана.
В верховьях река имеет горный характер. Быстрые, зеленовато-мутные воды стремительно несутся с Ганальского и Срединного хребтов. Стремительные потоки мчатся меж каменных берегов, срывают камни и переносят их далеко вниз по течению. Камни, нагроможденные в самом русле, образуют перекаты и пороги.
Ниже села Пущино течение становится плавным. Река переходит в равнинную и начинает сильно меандрировать. Ширина ее в районе села Мильково — 100-150 метров.
Чем дальше вниз, тем она шире и полноводнее. Широкая пойма, по которой река проложила свое извилистое русло с множеством рукавов, озер-стариц, покрыта зеленым ковром лугов, перемежающихся с полями и лесами.
Во многих местах лес подходит вплотную к реке и образует плотную стену зеленой изгороди. В нижнем течении река Камчатка расширяется до 500-600 метров, а глубины ее колеблются от 1 до 6 метров. Многочисленные перекаты делают фарватер реки неустойчивым. После больших паводков он меняет свое положение. Это значительно усложняет судоходство.
Река замерзает в ноябре, а вскрывается в конце апреля — начале мая. Среди многочисленных притоков наибольшими являются Еловка, Толбачик, Щапина. По берегам реки располагаются поселки Мильково, Долиновка, Щапино, Козыревск, Ключи, Усть-Камчатск и др.
Камчатка — самая важная транспортная магистраль полуострова. По ней ходят пассажирские трамваи, катера, баржи. Судоходство осуществляется почти до Мильково. В большом количестве сплавляется лес. В реку и ее притоки на нерест заходят лососевые рыбы.
С наступлением июля река преображается. В толще воды, у самого дна, то и дело проносятся торпедами крупные темные тени: на нерест пришла горбуша. Вслед за единичными самцами-разведчиками появляются рыбьи косяки.
Горбуша не спешит подниматься в верховья, к местам нерестилища: для окончательного созревания икры необходимо переждать. С крутого берега хорошо видно, как в омутах, выстроившись головами против течения и лениво перебирая плавниками, недвижно стоят плотные стаи рыб.
В это время из светло-серой с металлическим отливом горбуша превращается в «зубатку». Спина и бока темнеют, становятся коричневыми и покрываются черными пятнами. Толстая кожа лишается чешуи, у самцов на спине вырастает огромный плоский горб, челюсти искривляются и обнажают частокол острых зубов. Таков у горбуши брачный наряд.
Из моря в устье реки заходят все новые и новые косяки. Нет силы, способной задержать рыбу в этом отчаянном, последнем марафоне. С разгона, вспенивая воду ударами мощного хвоста, преодолевает она бурлящие перекаты, заходит в самые мелкие горные ручейки, где вода порой едва доходит до середины жаберных щелей и приходится пробираться среди камней, словно ящерице. Тут и там мелькают красные бока с начисто ободранной чешуей и кожей.
Для своего будущего потомства горбуша-самка готовит своеобразную колыбель. Энергичными, резкими движениями тела разбрасывает она мелкую донную гальку и песок, чтобы образовалось небольшое продолговатое углубление. Вокруг самки неотступно вьются два-три самца, между ними то и дело вспыхивают короткие стычки.
Самка выметывает в ямку зрелую икру, которую подоспевший самец-победитель тут же оплодотворяет. После этого самка принимается забрасывать кладку галькой. Да так старается, что вырастает целый бугор, длина которого часто превышает метр.
Тесно рыбе в реке. Каждое место для устройства бугра приходится отстаивать. Случаются бои и между самками. Те, что посильнее, нередко разрывают бугры, насыпанные их предшественницами, а слабые вынуждены искать местечко для нереста в самых разных, порой вовсе не подходящих местах: кладку икры можно обнаружить даже в прибрежной заводи, среди хлопьев легкой зеленоватой тины.
Уже с начала июля к реке в ожидании легкой добычи спускаются медведи. Просто удивительно, насколько ловко и проворно эти косолапые бродяги справляются с рыбной ловлей. И повадки-то у всех разные. Один может час стоять по брюхо в воде и накидает на берег столько рыбы, что самому за один присест не осилить. Другой, что поосторожнее, каждую пойманную рыбину бегом уносит в кусты и не выходит за следующей, пока основательно не потопчется по зарослям и не «разнюхает» окрестности вдоль и поперек.
А следом за мишками, громко и надрывно каркая, летит целый эскорт нагловатых большеклювых ворон. Бывает, что вороны сами забивают на мелководье обессилевшую горбушу. Над телом жертвы разыгрывается отчаянная, шумная драка. Опережая друг друга, пернатые разбойники разрывают добычу за считанные секунды.
Чуть позднее отнерестившаяся рыба гибнет. В туманном воздухе громко жужжат крыльями жуки-могильщики, на мелководье орудуют шустрые речные крабы, копошатся водные насекомые и черви. Воронья становится так много, что своим криком птицы начисто перекрывают журчание реки. Совсем не прочь отведать падали и косолапый рыболов-медведь.
Так хорошо поставлена в природе естественная санитария, что рыба просто не успевает разлагаться и заражать реку и ее окрестности.
А мальки перезимуют в построенном матерью бугре и только весной, с первыми талыми водами, скатятся в море, чтобы через два года снова возвратиться к родным берегам и совершить такой же стремительный прощальный марафон, как их предшественники.
