Начало здесь.
К периоду вступления Шкулева в литературу в Москве существовал кружок писателей и поэтов — выходцев из народа. Он объединял в своих рядах крестьян, мелких чиновников, мастеровых, фабричных рабочих.
Все они с известной гордостью называли себя «Суриковцами» в честь поэта И. З. Сурикова, выразителя дум и надежд людей трудовой жизни, в равной степени связанных как с городом, так и с деревней.
Кружок начал складываться еще в 70-е годы, когда членами его был выпущен первый коллективный сборник «Рассвет».
После смерти Сурикова у него оказалось немало учеников и последователей, которые подхватили его тематику и тональность.
О трудностях и горестях крестьянской жизни, о думах и надеждах мужика-бедняка писали в своих стихах и песнях поэты-суриковцы С. Дрожжин, С. Дерунов, М. Козырев, А. Разоренов, И. Белоусов, М. Леонов.
Суриковский кружок был весьма примечательным, явлением в литературной жизни России конца XIX, начала XX века.
Он способствовал росту самосознания поэтов и писателей из народа, помог им почувствовать свою силу и дал возможность через сборники, журналы и газеты общаться с широкими трудящимися массами.
В эту семью писателей-единомышленников вошел полноправным членом и Филипп Шкулев.
Вначале его голос звучит робко, он только подражает Сурикову, Кольцову, Никитину, описывает людские страдания, но вскоре в его стихах начинают появляться ноты протеста и призыва к единению и борьбе:
Вперед, собратья дорогие,
Что б рок вам в жизни ни сулил!
Для братства на дела благие
Вы не жалейте ваших сил.
Без тайных дум, без мысли черной
Глядите вы на всё вперед,
И вами брошенные зерна
Тогда дадут желанный плод.
(«Собратьям», 1896)
Шкулев близко сходится с Максимом Леоновым и П. Травиным, вокруг которых группировались наиболее активные писатели-суриковцы.
П. Травин все свои скудные средства и время отдавал организаторской и издательской деятельности.
Он пытался выпускать свыше десятка различных газет и журналов, в которых помещал стихи, рассказы и статьи С. Дрожжина, Ф. Шкулева, М. Тихоплесца (Логинова), Е. Нечаева, М. Савина, И. Белоусова, Г. Завражного (Попова) и многих других народных писателей.
Эти периодические издания существовали недолго: царская цензура строго оберегала «чистоту нравов» н не терпела даже намека на революционные мысли.
За изданиями П. Травина — «Деда Травоеда», популярными среди широких масс народа, бдительно следило полицейское и цензурное око.
Не оставляло оно без внимания и Максима Леонова, принадлежавшего к тому же объединению поэтов-суриковцев. Посчитав неугодным пребывание М. Леонова в Москве, охранка в 1892 году сослала его в Архангельск, где он пробыл более года.
По возвращении из ссылки М. Леонов активно занимается издательской и организационной работой, избирается председателем «Суриковского литературно-музыкального кружка писателей из народа» и возглавляет его до 1911 года.
Большая дружба и совместное творчество связывали Максима Леонова с Филиппом Шкулевым на протяжении почти всей последующей жизни.
М. Леонов помог Шкулеву выпустить в 1895 году первый сборник — «Думы пахаря», куда вошло около пятидесяти стихотворений поэта.
Кроме того, М. Леонов издал ряд других сборников: «Думы» (1895), «Грезы» (1896), а также «Нужды» (1896—1897), в который, наряду со стихами других поэтов, вошли и произведения Шкулева.
В годы, предшествующие первой русской революции, Шкулев много писал и печатался в самых различных газетах и журналах: «Вестник литературный», «Курянин», «Калужский вестник», «Свет», «Муравей», «Родина», «Будильник», «Развлечения», «Народное благо», «Родная речь», «Донская речь», «Волховский листок».
Произведения Шкулева 90-х годов не отличались большой художественной ценностью. Они, как правило, замыкались в рамках пейзажно-описательной лирики. Тематика их была типично «суриковская», отражавшая деревенскую жизнь с ее достоинствами и недостатками.
Во многих стихотворениях чувствовалась торопливость, подражательность. Порой автору их недоставало поэтического умения.
Стихи и проза Шкулева этого периода свидетельствовали лишь о начинающемся пробуждении политического и духовного самосознания будущего пролетарского поэта.
Шкулев делал только первые шаги в сторону открытого призыва к переустройству мира, к признанию человека-творца, человека-труженика главной фигурой этого мира.
Общение с писателями «Суриковского кружка», при всей его полезности, не могло расширить горизонты познания Шкулева, так как даже наиболее передовые представители этого литературного объединения стояли далеко от революционно настроенных масс рабочего класса.
Их произведения в лучшем случае лишь описывали жизнь бедняков с ее тяготами и лишениями и уповали на светлое будущее, идеалы которого представлялись им расплывчатыми, неопределенными.
Однако изменения в экономической и политической жизни России — концентрация производства, усиление капиталистической эксплуатации, рост пролетариата, экономические преобразования в деревне и городе — все же накладывали некоторый отпечаток на их творчество.
Шкулев одним из первых поэтов-суриковцев начинает чувствовать влияние новых сил, властно требующих отклика.
От отвлеченной пейзажной лирики он обращается к теме труда. Она не раз звучит в его стихотворениях, написанных в канун революции 1905 года и позже. Поэт верит в силу труда, в его большую созидательную и формирующую ценность.
Так, в стихотворении «Гимн труду» (1904), ставшем одним из популярных произведений Шкулева, поэт восклицает:
…Пусть беды над нами, как тучи, плывут,—
Мы любим душою не праздность, а труд.
С трудом благодатным нам все нипочем,
Труду мы хвалебную песню поем:
Только трудом
Все мы живем,
Труд — наш отец,
Счастья кузнец,
С ним мы порвем,
С ним разобьем
Цепи и гнет…
Смело вперед!..
В другом стихотворении — «Я не просить пришел…» (1903) Шкулев связывает воедино труд и свободу, к которым он стремится:
Труда, познанья дайте мне,
Я труд люблю и знаю твердо:
Кто любит труд в родной стране,
Тот высоко парит и гордо.
Не хлеба я у вас прошу,
Меня вы нищим не считайте.—
Одну я мысль в уме ношу:
Свободы дайте!..
Свобода! О ней мечтали тысячи забитых и обездоленных. Только одни связывали ее приход с «хорошим царем», другие — с некоей «божьей благодатью», которая должна снизойти на Русь, третьи — с упорной борьбой.
На путь поэта-борца Шкулев становится в 900-х годах, в канун первой русской революции. Центральный образ его стихотворений — рабочий-пролетарий, перед которым не устоят никакие преграды.
Он смугл, могуч и плотен,
Из бронзы пара рук.
Средь красочных полотен
Он любит алый звук.
Он с воротом открытым,
Ваятель у станка,
Стальные в порох плиты
Дробит его рука.
….
Пред ним трепещут боги,
Немые фетиши,
И валятся чертоги,
Как в бурю камыши.
(«Рабочий», 1905)
Под влиянием надвигающихся событий Шкулев быстро и верно подходил к своей политической и творческой зрелости, свидетельством чему явилось создание «Кузнецов» — первого политического манифеста рабочих поэтов России.
Продолжение следует.
