Начало здесь.
Освобождение Александра Огородникова произошло в рамках горбачевской амнистии политзаключенных, но сыграла свою роль и широкая кампания в его защиту, в которой принимали участие Андрей Сахаров и Маргарет Тетчер.
Из интервью радиостанции «Эхо Москвы»:
Вас арестовали по делу «Христианского семинара»?
А. Огородников: Да. «Христианский семинар» — это фактически было молодежное движение внутри Православной Церкви, но которое иерархи как бы не видели.
И что, христианский семинар порушил основы коммунизма?
А. Огородников: Вы понимаете, это странно. Но вот когда возникли именно христиане в Римской империи — это были маленькие жалкие кучки, никто не мог подумать, что мощная Римская империя падет.
А она пала. И вот в этом отношении большевики все-таки учитывали опыт Римской империи, они понимали, что это зародыш, но мы уже размножались как бы путем ядерного распада, семинары стали возникать; когда нас арестовали, семинар уже существовал в ряде больших городов и развивался.
Причем, ребята шли, зная, что они рискуют и карьерой, и исключением из университетов, и работой. И единственный гонорар был за всю эту деятельность —тюрьма.
Но, тем не менее, шли. Ведь только лидеров было арестовано после меня 13 человек. Понимаете? Они почувствовали за этим движением силу — власть, надо ей отдать должное. Хотя тогда, казалось, мы были просто небольшим кружком. Но, правда, таким, скажем, обратившим внимание на себя.
Из интервью газете Кифа:
А. Огородников: Когда у нас в журнале «Община» были выборы главного редактора, то зто просто были выборы того, кто будет сидеть. Но нами двигала жажда правды, жажда истины. Для многих осознание лжи марксизма, коммунизма и советской пропаганды было просто личной трагедией. Я знаю людей, которые были даже на грани самоубийства.
Журналистика стала для нас исповеданием веры. Мы, сами того не ведая, создали православную журналистику. Ведь до нас ничего не было! Был XIX в., но потом была пропасть, мученики, молчание.
Мы комсомольцы, неофиты, которые чудом пришли в церковь. Мы не могли не писать: поколения перед нами тихо сошли в могилу. И мы осознали, что через нас звучит их задавленный крик, вопль о правде, об истине, об их страдании.
Перед нами стояла проблема, — что такое быть православным? Ведь не было живого предания. Оно было глубоко в подполье, сокрыто от нас. У нас была опасность — оказаться одной из небольших московских групп, которые замыкаются у себя на кухне, боятся КГБ, и это все вырождается чуть ли не в секту.
Нам важно было понять, что такое быть православным. Нам нужно было найти человека, умудренного духовным опытом, который мог бы помочь нам обрести понимание веры.
Не было книг, священники были запуганы — их могли снять с прихода, лишить регистрации и т.д., боялись молодежи, потому что знали, что с молодежью приходит КГБ. Несмотря на КГБ, мы были принципиально открытым миру. Когда люди собирались на наши семинары, они словно попадали в иной мир. Эта атмосфера возникала сама, мы ее искусственно не создавали.
А. Огородников: Офмциальной датой начала семинара считаетси сентябръ 1974 г. Но он был и до этого, просто к сентябрю 1974 г. он структурировался и получил название «Христианский Семинар по проблемам Религиозного Возрождения». Чтобы его уничтожить, в 1978 г. после гонений, запугиваний и отказа эмигрироватъ меня арестовал КГБ.
Они использовали систему заложников: последовательно было арестовано 13 активных участников Семинара. Когда арестовали основных членов семинара, он перешел в более скрытую форму, став законспирированным общением ряда друзей. Когда я вернулся, мы хотела его возобновить, но не только изменилась уже эпоха, нет, было слишком много тех, кто не желал этого в православной среде. Были колоссальные интриги внутри, чтобы нас расколоть.
Продолжение следует.
