Начало заметки здесь.
…опять фигурирует знакомый уже нам по бакарицынскому делу Мелленберг Эдмунд Фердинандович. Неизвестно и непонятно, как мог он, уволенный со службы в Архангельске, точнее, переведенный на линейный тральщик в Белое море,
оказаться в ночь с 11 на 12 января 1917 г. на борту парохода «С.Челюскин», буквально за сутки до взрыва! Роковое совпадение?
Причем в эту самую ночь на судне находился ответственный за судьбу вверенных ему стратегических грузов капитан «С.Челюскина» Иван Петрович Ануфриев (52 года, из поморов, в момент взрыва был в городе в управлении порта).
Не мог такой многоопытный капитан допустить, чтобы на борт судна беспрепятственно заходили посторонние люди. Но оставим предположения и догадки, обратимся непосредственно к архивным документам.
Фонд Љ1607, опись 1, дело 4, лист 162. Протокол допроса Э.Ф.Мелленберга. Он был арестован и допрошен в числе перовых подозреваемых уже на следующий день после взрыва.
В числе реквизированных вещей и документов у Мелленберга оказалась записная книжка, в которой он с немецкой точностью фиксировал все, что было для него важно и существенно.
Используем фрагмент одной из записей, сохранив орфографию автора:
«Утром в 8 часов где-то был сильный взрыв. Боже мой, опять оказывается в Экономии. На «Челюскине» начался пожар, а потом взрывы, говорят хуже как Бакарица.
Мое положение выяснили. Морской министр приказал, чтобы я подал прошение об отставке. Почему и за что это наказание?
Совесть чиста. Неужели меня выбирают как стрелочник? За свой труд для отечества сколько пользу принес и вот место благодарности сильны моральный удар. Не могу спокоится все это».
Поводов для беспокойства у господина Мелленберга было предостаточно. Вот еще один подлинный архивный документ за его подписью — рапорт Љ109 от 23 ноября 1916г. на имя начальника войсковых команд Бакарицы и биржевой ветки:
«Доношу Вашему превосходительству, что в первых числах ноября с.г. в благодарность за мои советы и наблюдения за добросовестным отношением к делу рабочих мне было прислано стивидорскими конторами Гудзон-Бей (США) через господина Браун — 1000 руб., господина Линд — 600 руб., восточно-азиатской компанией через господина Кисловского — 500 руб. и господина Тенсен — 300 руб. Всего 2400 рублей.
Находя такое выражение благодарности не соответствующим званию офицерскому и своему служебному положению, представляю всю вышеуказанную сумму Вашему превосходительству для поступления с ней по закону. Прапорщик флота Мелленберг».
Столь подробно приводится сей документ для того, чтобы у читателей и будущих исследователей катастрофы на Экономии не было сомнений в том, что личности Мелленберга и его окружения не столь просты и однозначны.
Многие авторы, писавшие о трагических событиях на Экономии, называют Э.Ф.Мелленберга непосредственным исполнителем диверсии на пароходе «С.Челюскин», но юридически этот факт остался недоказанным.
Чтобы приблизиться к истине и нарисовать более подробную и детальную картину катастрофы, предоставим слово и другим участникам и очевидцам этого события.
Начнем с представителей пожарной охраны в порту Экономия, которые находились на боевом дежурстве (время военное и охраняемые объекты и грузы тоже военные!).
Вахмистр пожарной команды С.Т.Миронов (29 лет) утверждал на официальном допросе, что в 6.30 каланчовый солдат-пожарник Ашеев через дежурного доложил,
что «группы людей бегут с пароходов, дал сигнал тревоги и вызвал пожарных в составе паровой машины, ручной трубы, бочки и инструмента…
Пришли на ледокол «Челюскин», в трюм не спускались. Двое рабочих продолжали разгрузку бочек. При столкновении этих бочек появлялись искорки».
Увидев это, портовый надзиратель Трубин предложил прекратить разгрузку, чтобы через эксперта выяснить причину возникновения вспышек.
Прапорщик Ульянов настоял вопреки требованиям Трубина на продолжении разгрузки» (ф. 1607, оп. 1, д.4, л. 27).
Кто такой Трубин, фамилия которого упоминается в протоколах семи человек, подвергнутых следственному допросу под личную роспись?
…продолжение следует
