Вербота
Пришла весна. Растаял мощный лёд.
И самым первым рейсом из Находки
На рейд доставил старый пароход
Заветный груз – вербованных и водки.
Путина близится. И снова вербота
Заполнит пустовавшие бараки.
И будет всё, как в прошлые года —
Спиртное, поножовщина и драки.
Буксиром ошвартована баржа.
Притопленный плашкоут – наша пристань.
У верботы немного багажа,
И выгрузка идёт довольно быстро.
Закончилась для девок и бабья
Нагаданная дальняя дорога.
А мужиков в толпе не до хуя,
Культурно говоря, совсем немного.
Из курибанки вышли рыбаки,
Плоть женскую заценивая взглядом.
Все холостые наши мужики.
Женатые туда ж. И этим надо
“Ты глянь — вон та, поставить бы рачком.
Во лярва, бля! С такой ни разу не был.”
“А этих белокурых двойничков
Сегодня трахнем. За полбулки хлеба”.
Ремарку мне простите, господа.
Здесь нет экономических открытий.
Инфляции подвержена пизда
При очень остром хуя дефиците.
“Да ну их на хуй. Ту забил – моё!”
Практически в единое мгновенье
Оценено, разобрано бабьё
Мужским, к разврату склонным, населеньем.
От пристани идут они пешком,
Цветут улыбки, искорки во взгляде,
Не зная, что для местных мужиков
Они лишь просто привозные бляди.
Поймут потом — здесь та же поебень,
И здесь на них клеймо дешёвой шлюхи.
И будут целок строить целый день.
А ночью — отдадутся. С голодухи.
/Жук Вм/
Май 1974 год. Усть-Камчатский рыбокомбинат РКЗ-66.
Началу путины предшествовало прибытие с материка сезонных рабочих, которых местные называли кто верботой, кто сезонницами. Мне лично было созвучно последнее.
Прав питерский поэт, выразивший в своем ненормированном стихе, что женского пола в прибывающих было больше. Контингент был разный, — кто приехал за длинным рублем, кто за женихом, кто вот как у него…ловись рыбка большая и маленькая.
Помню по заводу прошла «весточка» — сезонников ведут! «Толпа» бросилась к заводским воротам: они шли по центральной улице от дебаркадера в сторону палаток. Навскидку их было человек 400-500 – усиление основного заводского штата перед лунным ходом лососевых.
Почему пешком, ведь был заводской автобус? Не знаю. Вероятно, это было проще с организационной точки зрения, быстрее наверняка,- ведь пешего хода, было, минут десять, не больше.
Это шествие напомнило мне виденное в детстве: по деревянной дороге города Архангельска вели строем заключенных, конвоируемых солдатами, шедшими сбоку с немецкими овчарками и автоматами наперерез…
Один, два дня для вновь прибывших отводилось на медкомиссии, со всевозможными анализами. Как — никак, а работать основной массе надо было на участках предприятия со строгими санитарно-гигиеническими требованиями.
Все это происходило вблизи моих котельщиков, — здравпункт располагался на втором этаже проходной. Молодежь, оторвавшись от лопаты, с любопытством смотрела в сторону проходной и кучковавшихся там сезонниц. У особого «рьяных» в разговорах то и дело проскальзывало сожалетельное: — « не нашли еще целочек…»
Вслед этому шло посписочное распределение вновь прибывших по цехам: кто в икорный, кто в консервный, кто в засольный, кто в холодильник. Женщины в основном проходили, как говорится, куда приписали, была бы рыба, да побольше!
Мужики же загодя знали, где получше платят – многие стремились на невода попасть, работа очень тяжелая, но если рыба шла, то и зарплата была не хиленькая. Кто приезжал сюда или на другие рыбозаводы Камчатки ранее, мог выбирать цех по своему «вкусу»- обычно им шли навстречу.
Были и годы провала. Раз задержалась чавыча — королева лососевой путины. Все зауныли, может красная лучше пойдет, но и ее пока нет…Нет рыбы, нет заработка. Разве 2 руб. 87 копеек на уборке территории завода кого устраивал? Нет, конечно.
Кто-то начал проситься в другие места на полуострове, в основном те, у кого были знакомые, и где путина начиналась более успешно. Им шли навстречу.
Мужикам же советовали обратиться к Бугаеву Сергею Сергеевичу, мастеру паросилового участка: «зарплата там высокая, независимая от хода рыбы…» И тут шли и шли сезонники. Был выбор и отбор. Брал в первую очередь тех, у кого была хорошая трудовая книжка с материка, не пил, по «бабам» в палатки не ходил, ну и физически не слабак был.
Работа кочегаром, зольщиком была у меня не из легких: по 12 часов, а иногда и без выходных приходилось трудиться. Теже деньги — /до 800 руб. в месяц и более выходило/, что и у классной рыбообработчицы при хорошем подходе сырья на завод!
Кто тогда спрашивал, — «ты что, Сергеевич, закон нарушаешь, закрываешь ежемесячно по 120 часов сверхурочных каждому? — такая цифирь суммарно в год допускается».
Помню одного довольно плотного телосложения мужика, работавшего на мойке в рыбоконсервном цехе. Его мне наговорила взять к себе моя жена,- «возьми мужика, жаль его, рыба валит, девать некуда, — он старается за нами угнаться, но где ему с его сноровкой, — сварщиком он работает на материке, с него пот градом всю смену, а заработок – кот наплакал».
Понравился он мне, и я не ошибся. Работая в моей бригаде по нарядам, сдельно, он заметно превышал материковские свои заработки сварщика, а оставшись здесь после полугодовой обязаловки по путинному договору – и тем более, ведь пошли коэффициенты повышающие.
Вот уж с чем не могу в корне и принципиально согласиться с Жуковцем, — «И здесь на них клеймо дешёвой шлюхи..»
Были, были и такие виселицы: Что ты смотришь на меня?
Раздевайся, я твоя!
Но в массе своей – НЕТ! Трудяги, труженицы земли нашей российской! Свадьбы – были, а что им не быть!?
Поцелуй меня сезонница в губки алые, обними меня за талию крепко, накрепко…. Электрокарщик Кустов многим девчатам на РКЗ нравился, «плоть верботы заценивая часто», — нашел свою Татьяну раньше, чем я, — был свидетелем на нашей свадьбе, но что-то у них не «завязалось», а может, я ошибаюсь?
У кого на плечах не пустая голова /олахарей везде хватает/, тот не по палаткам бегал и «водку жрал», а наряду с ударным трудом еще и молодежно-комсомольской работой занимался, трудовые рекорды ставил. Марина Мишланова ярко описала эту сторону жизни РКЗ-66 восьмидесятых годов.
Шли годы, кто- то прибывал на моем участке, с кем- то приходилось расставаться. Всякое было. С кавказских красот приехал на работу брат жены Горбатенко Юра, тоже нашел свою половинку, дети пошли
— Вот одна из редких фоток того времени: Горбатенко Зоя, сезонница с первенцем дочуркой Наташей на берегу океана в 50 метрах от палаток, где они познакомились и жили. В дали – камчатский мыс – неописуемой красоты хребет.
