Начало здесь.
— Хорошенькие наверно были, под шафе сильным?, — спросил я, не удержавшись.
— В том то и дело, что трезвые были как стеклышки…
— Нас там не было, чтоб такому поверить — с непритворной сомнительностью пробурчал сосед.
Мы немного поговорили про жизнь, кем он работает и все типа того. Оказывается, Петя трудится машинистом тепловоза на перегоне Северной железной дороге от Исакогорки до Новодвинска. Неплохо зарабатывает, грязными около 80-ти начисляют. Работа хоть и тяжелая, но ему нравится.
Под конец Петр сказал:
— Вот так я поджарился. На санях, бросив палатку с содержимым, два мешка с рыбой, друг на санях меня спешно доставил в Онегу, оттуда срочно доставили сюда в областной центр.
Приоткрылась дверь.
— Товарищ доктор, за прошедшие сутки бреда не было, сон ночной почти восемь часов, настроение ровное, имеется небольшая скованность, стул нормальный, оформленный, температура в норме. Солдат, пррррр, больной такой-то.
— А ну-ка быстро, укольчик будем делать, — сказала миловидная женщина в белом халате. Обожженному регулярно кололи Кетонал. Боль и есть жизнь, привыкать к ней ему надобно. Впрочем, комбустиология, думаю, ему поможет, да и молодость свое возьмет.
А я бочком к мужику справа клеюсь. Судя по табличке над кроватью ему 61 год. Служба боли поставила перед ним приборчик, говорит, вводят Клониди́н. Из кардиотерапии его перевели – сердце там шунтировали, а вот за пролежнем не уследили, гнойник пошел, правда, здесь его быстро должны на ноги поставить. Александр Михайлович 16 лет отработал на скорой помощи, опыт огромный, есть о чем рассказать.
— А где же геморройщики? — спрашиваю я его
— Есть тут один. Все требует у врачей операцию, а те отнекиваются – лекарств сейчас нет, хотят выписывать. Так он к любовнице, видать, сбегать решил. Не знаю только как та его примет — трусы у него сзади с кровяными пятнами. За нарушение режима завтра же выпишут его – здесь с этим строго.
— А вообще контингент гнойной хирургии очень разношерстен. Соседи были: мужик работает в Аквилон инвесте — большая золотая цепь на шее — чирик шарик на позвоночнике вырезали. Сделали быстро под общим наркозом. Через 2 дня выписали, больничный лист даже не брал.
— мужик 48 лет грузный очень бурсит локтевого сустава лечил, вернее, прооперировали его и через три дня домой отписали.
— Виктор парень 32 лет кость стопы неудачно задел стеклом — удали один или два пальца. Что-то все бегал, носил себе питье в бутылочках, жажда, что ли одолевала. Выписался раньше времени, врачи были против, врачи настояли написать ему письменный отказ.
— Шубин 76 лет без двух ног на выходе был. Со мной дней 5 был, и увезла его добрая жена. После него положили тяжелого мужика 68 лет, отрезана одна нога и вторая готовилась к этому. Ничего не ел, мало пил, иногда ругал сестер, руки ему привязывали т.к. все время лез ими к ране и бинтам. Очень неспокойный был. Рвался в Одессу. Потом состояние стало ухудшаться, его перевели в реанимацию — вытащили или нет, не знаю.
— Перед обожженным Петром на его койке был водила дальнобойщик, ему 2 дня без наркоза вырезали гнойник (не первый раз) возле анального отверстия, но не геморрой; может быть Парапроктит – мало кто знает, но это одно из самых частых проктологических заболеваний.
— А это кто лежит, с головой укрывшись, возле разбитого шкафчика? — спрашиваю я
— Недавно из реанимации поступил. Старикану после вырезки гнойного аппендикса делали интубацию, так как кишечник в паралич впал.
Интубация это операция такая – вскроют тебе всю брюшную полость, а потом анестезиолог вводит в нос зонд специальный, хирург конец зонда подхватывает в желудке и потихоньку пропускает его через всю тонкую кишку до слепой. На возврате зонд извлекается, брюшко зашивается. Нередки летальные исходы, этому видать повезло.
— Хочется шляпу снять, благодаря хирургов, за их умелые руки и спасение нас грешных. Во, глянь, они и от инфекции всякой нас огораживают (медсестра ставит в палату облучающий прибор Дезар -7).
Неожиданно звучит сирена, похожая на учебную тревогу. Все примолкают. Пора и нам двигать ближе к выходу. Пока, пока, ребята, выздоравливайте!
